7:2–4. Согласно библейскому закону, и смерть, и развод разрывали прежние связи между людьми. Павел подчеркивает в данном контексте нужный ему аспект. (Поскольку никто не называет «мужем» бывшего мужа женщины после ее развода с ним, никто не может воспринимать слова Павла здесь как запрещение определенного типа разводов; ср.: 1 Кор. 7:15.)
7:5. Философы часто противопоставляли разум (добро) страстям (которые были злом); еврейские учителя рассуждали на эту тему в свете добрых и греховных побуждений. См. коммент. к 7:15–25.
7:6. В большинстве течений иудаизма считалось, что *Дух отошел от Израиля вместе с пророками и вернется только с пришествием *Мессии; здесь Павел противопоставляет новое деяние Бога, выразившееся в пришествии Духа, древним заповедям, записанным только на скрижалях (ср.: Иез. 36:26,27). Греческие комментаторы традиционно делали различие между истолкованием закона в соответствии с принципами и в соответствии с его точным словесным выражением; в методике толкования, разработанной в еврейской Палестине, особый упор делался на анализ точных формулировок (иногда действительно вплоть до «буквы»).
7:7-13 Закон и грех
Богословы спорят, говорит ли здесь Павел о себе, о своей прошлой жизни, или использует местоимение «я» в общем смысле по отношению к грешникам, подчиняющимся закону. Поскольку случаев использования учителями собственного опыта в качестве примера (напр.: Флп. 3:4–8), больше, чем использования местоимения «я» в общем смысле (в отличие от *риторических «вы» или «некто»; носр.: 1 Кор. 13:1), вероятно, Павел бросает здесь ретроспективный взгляд на собственный опыт жизни «под законом», чтобы более наглядно передать читателям сущность такой жизни.
7:7,8. «Не пожелай» — десятая из Десяти заповедей и единственная, где говорится о состоянии сердца. Речь идет о том, что пожелание можно было бы не рассматривать как нарушение Божьего закона, если бы об этом не информировал сам закон.
7:9. Когда еврейскому мальчику исполняется тринадцать лет (как и в более позднем bar mitzvah, обычае, сходном с римскими ритуалами инициации), он становится официально ответственным за соблюдение заповедей. Павел, возможно, вспоминает о каких-то даже более ранних эпизодах своей жизни, поскольку еврейские мальчики начинали изучать закон в возрасте пяти лет. 7:10,11. Еврейские учителя признавали пагубное воздействие человеческого греха, но считали, что изучение закона позволяет преодолеть грех и что закон приносит жизнь. Павел же, напротив, говорит, что закон стал движущей силой, приведшей его к смерти.
7:12,13. В этом послании Павел утверждает, что иудеи и язычники приходят к Богу на равных условиях (см. введение) и что закон не дает никаких преимуществ для спасения (2:12–15), хотя и представляет ценность, позволяя знать больше о спасении (3:2). Его главная цель в этом разделе — пояснить, что проблема состоит не в законе; именно человеческая греховность заставляет людей не соблюдать закон в своих сердцах.
7:14—25
В состоянии внутреннего разлада
Многие комментаторы считают, что в 7:14–25 Павел говорит о собственном борении с грехом в период написания этого отрывка, поскольку он употребляет глаголы в настоящем времени. Но для стиля диатрибы, взятого на вооружение Павлом, вообще характерны яркие, живые образы, и в этом контексте Павел, несомненно, описывает свою прошлую жизнь под *законом (7:7—13). Таким образом, более вероятно, что Павел противопоставляет бесполезность духовного самоанализа и сосредоточения на собственном «я» (сосчитайте количество «я» и «мне») в Рим. 7 и ценность жизни *Духа по *благодати в Рим. 6 и 8.
Еврейские учителя говорили, что *покаяние и изучение закона — лишь лекарства для избавления от греховных побуждений; здесь Павел отвечает, что знание моральной истины не освободило его от греха. Но иудаизм тоже учил, что в Судный день греховные помыслы будут искоренены. Как говорили позднейшие *раввины, «Бог возьмет злые помыслы на виду у всех народов и уничтожит их»; или, как говорит Павел, христиане мертвы для греха и освободились от его власти (гл. 6). В данном контексте речь идет о том, что каждый может обрести праведность (включая способность жить праведно) как дар Божественной благодати, а не за счет собственных заслуг (ср.: 1:17; 8:4). (Такое прочтение согласуется с воззрениями большинства греческих — в отличие от латинских — Отцов Церкви.)
7:14. О «плоти» в значении человеческой греховности см. в коммент. к 8:1 — 11. *Ветхий Завет говорит о предании Богом Своего народа в рабство врагам и об освобождении Богом Своего народа из рабства. Продажа в рабство противостоит искуплению, свободе от греха в 6:18,20 и 22. «Духовность» закона обусловлена тем, что он «вдохновлен», или продиктован, *Духом (см. коммент. о Духе в 8:1 — 11).
7:15–22. Философы рассуждали о внутреннем конфликте между разумом и чувствами; еврейские учителя говорили о конфликте между добрыми и греховными побуждениями. Павел противопоставляет свой разум — знающий, в чем состоит добро, — и свои члены, в которых действуют греховные побуждения.
7:24. «Бедный я человек!» — характерный возглас отчаяния, скорби или упрека в собственный адрес; некоторые философы жаловались, что их внутреннее состояние напоминает заключение в мертвом теле. Когда они говорили об освобождении от своей мертвой плоти, они имели в виду, однако, что только смерть освободит их; свобода Павла пришла к нему со смертью Христа (6:1-11).
7:25. Здесь Павел подытоживает мысли, высказанные в 7:7—24: двойственное состояние личности, пытающейся достичь праведности собственными усилиями, не ставшей новым творением во Христе.
8:1-11
Живущие по духу и живущие по плоти
В *Ветхом Завете «плоть» может обозначать любое живое существо, но чаще всего человека. Плоть ассоциируется со слабостью и смертностью, особенно в сравнении с Богом и Его *Духом (Быт. 6:3; Ис. 31:3; ср.: Пс. 77:39). В новозаветную эпоху это дополнительное значение — слабость — распространилось на нравственное несовершенство человека, как явствует из “"Свитков Мертвого моря и может быть истолковано как «склонность человека к греху» или «эгоцентризм» — в противоположность устремленности к Богу. «Жизнь по плоти» — это жизнь, основанная на ограниченных человеческих возможностях и усилиях, — в противоположность жизни под водительством Духа. Павел использует термины «плоть» и «Дух» как относящиеся к двум сферам существования — в Адаме или во Христе, — а не к двум свойствам личности.
«Плоть» сама по себе не является злом в новозаветных писаниях; Христос «стал плотью» (Ин. 1:14), хотя и не «грешной плотью» (Рим. 8:3). Но плоть, просто физическое существование и человеческая сила, смертна и не способна противостоять греху (воздействующему на члены тела, которые могли бы быть укрощены Духом). Хотя понятие «плоть» используется в Библии в широком диапазоне значений, в определенном смысле мы действительно являемся плотью; но проблема заключается не в плотской природе человека, а в том, что люди живут как им вздумается, вместо того чтобы покориться Богу и Его *благодати. В Новом Завете иногда действительно проводится различие между человеческим телом и душой, но это различие не так существенно, как различие между жизнью по плоти и жизнью по Духу (8:4).
В Ветхом Завете Дух главным образом наделял Божий народ способностью пророчествовать, но иногда давал им силы и на другие свершения. Здесь, как и в *Свитках
Мертвого моря и местами в Ветхом Завете, говорится о том, Дух помогает человеку вести праведный образ жизни (см., в частности, Иез. 36:27). В иудаизме Дух свидетельствовал о присутствии Бога; здесь Дух свидетельствует о живом присутствии и благотворном воздействии личности Христа.
8:1–4. Здесь Павел говорит о том, что закон приносит жизнь или смерть в зависимости от того, записан ли он в сердце человека Духом (Иез. 36:27) или служит лишь внешним критерием праведности, которая не достижима человеческими усилиями (ср.: 3:27; 9:31,32; 10:6–8).