В иудейских преданиях подчеркивалось, что в момент дарования закона присутствовало множество ангелов (они исчислялись огромным числом: тысячами на каждого израильтянина); автор Евр., скорее всего, опирается на Пс. 67:18, этот текст, вероятно, относится к дарованию закона, как это воспринимается и в более поздних иудейских преданиях.
12:23. Задолго до начала I в. термин, описывающий *церковь как «конгрегацию» или «собрание» (NRSV) Израиля в *Ветхом Завете, был известен из Септуагинты; таким образом, автор здесь противопоставляет собрание, которым руководит Иисус, собранию Моисея (12:19). (О «первенцах» см. в коммент. к 1:6; поскольку это слово употребляется здесь во множественном числе, оно может относиться к народу Божьему в целом, см., напр.: Исх. 4:22.) Слово «написанных» означает, что имена их записаны на небесах; в иудаизме это был образ небесных скрижалей и книги жизни (см. коммент. к Флп. 4:3; Отк. 20:12). В апокалиптических текстах, например в *1 Енох., понятия «духи» или «души» относятся обычно к умершим праведникам, попавшим на небо. (В разных текстах эти термины обычно применяются к ангелам, но вряд ли их правомерно относить к «духам праведных людей», так как чаще всего имелись в виду праведные умершие, а не ангелы-хранители.) Многие евреи *диаспоры верили, что праведные в итоге обретают совершенство в смерти (или в *воскресении; ср.: Евр. 11:40; считалось, что праведные из 12:23 — это герои веры из гл. 11).
12:24. Считалось, что Моисей был посредником при заключении первого завета. Как посредник, Ходатай нового завета Иисус (9:15; см. коммент. к 8:6—13) должен был ввести его в действие через кропление кровью (см. коммент. к 9:15–22). Кровь Авеля удостоверяла проклятие против его убийцы (Быт. 4:10; ср.: Прит. 21:28; см. коммент. к Евр. 11:4). (В *раввинистической традиции считалось, что кровь всех потомков, которые могли бы появиться на свет по линии Авеля, «вопияла», взывала к Богу против Каина. И Каин, таким образом, не имел возможности приобщиться к миру грядущему. «Вопиющая кровь» также упоминается и в *Сивиллиных оракулах, 2 Мак. 8:3 и в других источниках; ср.: Втор. 21:1–9. См. коммент. к Мф. 23:35 по поводу преданий о свидетельстве крови Захарии. Другие рав-винистические истории также позволяют сделать вывод, что иудеи верили в то, что кровь убитого кипит, взывает к отмщению.) Кровь Иисуса, освящая новый завет прощения, тем самым свидетельствует «лучше», чем кровь Авеля.
12:25. Сопоставляя гору Синай и небесную гору Сион, автор возвращается к аргументу qal vahomer, «насколько же более». (Аргументы «от меньшего к большему» были широко распространены, особенно в иудейской системе аргументации, но встречаются также у греков и римлян и др.; ср.: Прит. 15:11.) Если закон был прославлен и его профанации следует опасаться, то «насколько же более» следует опасаться профанации закона небесного, вызывающего еще большее благоговение, — закона Нового Завета, данного свыше (12:25–29).
12:26. Земля колебалась, когда Бог пришел, чтобы дать Свой закон на Синае (Исх. 19:18; ср.: *2 Вар. 59:3); в более поздней иудейской традиции это еще более усиливается: Бог поколебал весь мир. Мысль о великом землетрясении в конце времен имеет *ветхозаветные (Ис. 13:13) и более поздние параллели (см., напр.: 2 Вар. 32:1), но автор здесь напрямую цитирует Агг. 2:6 (ср.: Аг. 2:21).
12:27. Автор разъясняет процитированный им текст. Поскольку в Агг. 2:5 упоминается об обетовании Бога, которое Он дал, когда выводил Израиль из Египта, то выражение «еще раз» в Агг. 2:6 относится к предыдущему землетрясению; естественно, это первое землетрясение следует связывать с тем, которое произошло на Синае. Второе землетрясение еще только ожидается — когда Бог покорит все народы и наполнит Свой храм славой (Агг. 2:7). Автор Евр. добавляет к этому тексту свое понимание будущего и делится со своими читателями точкой зрения, которая подчеркивается в греческой философии, но не противоречит и Ветхому Завету: то, что нельзя изменить, — поистине вечно.
12:28. Автор Евр., как и многие другие еврейские писатели, иносказательно использует язык жертвоприношений для описания надлежащего богослужения (ср.: 13:15; см. коммент. к Рим. 12:1). О «царстве непоколебимом» см. в Пс. 95:10 (особенно в *LXX). 12:29. Автор напрямую цитирует Втор. 4:24; ср. также: Втор. 9:3 и Исх. 24:17. Во Втор. 4:24 Бог снова называется «Богом ревнителем»; Евр. 12:29 ясно предостерегает против того, чтобы принимать Его последнее откровение как само собой разумеющееся.
13:1-17
Заключительные наставления
Увещевание — древний *риторический и литературный прием, мозаика из разрозненных нравственных наставлений — может сочетаться с другими литературными элементами. Нравственные наставления часто сопровождаются аргументацией, как во многих посланиях Павла (см., напр.: Рим. 12–14; Гал. 5, 6; Еф. 4–6).
13:1. См. коммент. к 10:25; ср.: 12:14. Истинно христианские взаимоотношения внутри общины также помогают противостоять отступничеству.
13:2. Гостеприимство обычно включало в себя предоставление крова и заботу о странниках; самый великий пример этой добродетели, описанный в еврейских текстах, являет собой Авраам, который принял троих гостей (Быт. 18). Поскольку, по крайней мере, двое из них оказались ангелами, этот текст самым естественным образом служит примером увещевания. (Другие истории, напр., ранняя иудейская история Товита или греческие повествования о богах, посещающих людей, сменив обличив, имеют второстепенное значение, но служат иллюстрацией к тому, как древний читатель мог получить наставление.)
13:3. Во II в. христиане были известны своей заботой о тех, кто находился в заточении. Некоторые философы считали посещение заключенных в тюрьмах добродетелью, хотя палестинские иудеи в целом хранят по этому поводу молчание, делая упор на посещение больных или нуждающихся в материальной поддержке. Определение «узники», вероятно, относится к тем христианам, которые попали в темницу за свою веру или миссионерское служение (как в 13:23). По римскому закону, темница служила местом предварительного заключения, а не наказания; иногда узники питались только за счет передач с воли.
13:4. Многие древние писатели говорили о «непорочном ложе» («ложе» было идиомой, обозначающей сексуальную связь); в одной истории девственность и целомудрие девицы подчеркивается особым образом: в ней говорится, что никто даже не присел на краешек ее постели. В греко-римском обществе притчей во языцех была сексуальная распущенность мужчИн. Педофилия, гомосексуализм и сексуальные связи с рабынями были для неженатых греческих мужчин явлениями обыденными. Некоторые греческие философы даже считали, что брак — это тяжкое бремя, и проповедовали свободу сексуальных отношений. Автор Евр. отвергает ценности, принятые в греческом обществе, и опирается на моральные критерии Писания, которые поддерживались в то время и в иудейских кругах. 13:5. Автор отсылает читателей непосредственно к Втор. 31:6,8 и Нав. 1:5, хотя эта мысль высказывается и в других местах *Ветхого Завета (ср.: 2 Пар. 15:2, Пс. 36:28). Моисей адресует ее Израилю от третьего лица, но автор Евр., который рассматривает все Писание как богодухновенное Слово Божье, использует Нав. 1:5 (здесь приводится обетование, одна из форм ветхозаветного *пророчества, обращенная к Иисусу Навину), где Бог говорит от первого лица. Упоминание о сребролюбии, корысти — характерная особенность нравственного увещевания того времени, но здесь это может восприниматься через призму отношений христиан, последователей Иисуса, к материальным проблемам в условиях враждебной культуры (Евр. 10:34; 11:26).
13:6. Здесь автор цитирует Пс. 117:6; ср.: Пс. 55:12. Он может объединить эту цитату с Втор. 31:6 и 8, используя принцип gezerah shavah (соединение текстов на основе общего ключевого слова или фразы), поскольку во Втор. 31:6 и 8 говорится о том, что слушатели не должны бояться (хотя автор Евр. и не цитирует эту строку).